Интервью с Андреем Щербаковым

Андрей Щербаков достиг огромных успехов в китайской живописи. Почему именно Китай и что нужно для того, чтобы достигнуть просветления в искусстве у-син, узнала Нурия Султанова.

Творчество Андрея— это его чувства, переживания, навеянные миром древнего Дальнего Востока. Это -другая реальность. Его картины полны образов, порой, они не понятны. Но, ведь, не это важно в искусстве. Самое главное, это те чувства, которые пробуждаются от созерцания произведения. И тогда — неясное, чужое становится близким по духу, личным и сокровенным. Мне очень хочется прикоснуться, хотя бы немного, к миру Андрея и, поэтому я задаю ему вопросы

— Вы родились и выросли в России. Откуда «нездешний восточный» аромат в ваших работах? Что стало главным для вас в стиле у-син?

— Да, вырос я в России, но судьба однажды, в 2004 году, свела меня с Востоком,  и я влюбился в него. Сначала чай, затем восточная философия, книга перемен,  ушу и цигун, потом китайская живопись и каллиграфия. Путешествие в священные китайские горы. И сегодня это уже китайский язык и даосские практики самосовершенствования.   Видите, Восток в течение последних десяти лет открывался для меня всё новыми ароматами и уровнями послевкусия.  Я просто очень люблю всё это.

Стиль живописи у-син я полюбил даже не за его «восточность», а за его связь с окружающим нас миром через движения кистью, как инициации воздействия пяти стихий. Меня в живописи у-син очаровало сочетание бездонной глубины познания мира и простоты формы.

— Где вы впервые почувствовали себя художником? Расскажите, пожалуйста!

— Кажется, это было первый раз в глубоком детстве, когда рисовал, беззаветно погружаясь в лист, и на вкус и цвет все фломастеры были разные.

С тех пор, мой  жизненный путь сделал большой крюк и второй раз я приблизился к этому состоянию на уроке Максима Парнаха, осенью 2006 году.  Тогда это было подобно тому, как после долгих  скитаний, вернулся домой. Но и сейчас есть ощущение, что я лишь на пороге дома и ещё не открыл до конца эту дверь.

—  Какое таинство происходит в процессе обучения?

— Я бы разделил процесс обучения на 2  части. Первое и самое важное часто случается в один момент, когда происходит передача от сердца к сердцу. Часто это секунды, но это очень важные моменты. У меня когда-то было именно так. Впрочем, не только у меня так было. Ну а потом, во второй части — долгие годы тренировки и самосовершенствования, пока не придёт следующая вспышка озарения.

— Меняется ли внутренний мир учеников в процессе обучения?

— Мой внутренний мир в процессе познания живописи у-син изменился до неузнаваемости, но я знал и многих людей, которые отвергли перемены.  Меняется ли внутренний мир ученика в процессе обучения – зависит только от него, его внутреннего выбора.

— Нужно ли стремиться к результату, или важен сам процесс творчества?

— Процесс  и результат – звенья одной цепи. Важно осознавать ,что 9 женщин не смогут родить ребёнка за 1 месяц. Для этого нужна одна женщина и 9 месяцев.

На первом этапе обучения, конечно же, хочется больше результата и по -быстрее. Но находясь в вечной погоне за результатом, жизнь проходит мимо нас. Важно научиться находить  удовольствие в процессе творчества.

Как правило, наша жажда результата и достижений обусловлена тем, что мы не любим себя такими, какие  есть, а значит наше сердце – закрыто, и мы не имеем возможности воспринять в целостности то, что нам даётся.

— Каковы взаимоотношения педагога и ученика?

— Это, прежде всего, партнёрские отношения.  Обучения происходит в обе стороны.  Часто я на занятиях учусь у своих учеников очень многим и важным вещам. В отношениях педагог- ученик стоит исключить момент иерархии, возвышения и унижения, которые часто являются неотъемлемыми элементами социальных отношений в  сфере обучения.

Да и вообще, мне кажется, что живописи невозможно кого-то научить, этим искусством можно только  поделиться, отдать частичку себя.

— Что вы сами получаете от творческой и педагогической деятельности?

— Прежде всего — счастье, а потом уже всё остальное.

— Кто такой настоящий художник? Можно научиться ремеслу, но художником нужно родиться?

— Настоящий художник – это тот, для кого творчество, в данном случае художественное, является базовой потребностью. То есть не тот, кто творит,  исходя  из желания  понравиться другим, быть успешным, привлечь к себе внимание людей, а тот, кто не может этого не делать, потому что это является его главной потребностью.

Трудно сказать, нужно ли художником родиться. Этот вопрос, я думаю, вне ума. Мы просто часто слишком плохо себя знаем и за n лет жизни успели создать себе устойчивые представления о самом себе, а истина лежит вне этих представлений. Художник дремлет в сердце каждого, но чтобы его пробудить, нужна, конечно,  большая внутренняя и внешняя работа.

— Что есть талант? Можно ли его приобрести путем упорного самосовершенствования? Можно ли обучить любого человека рисованию?

Интересный вопрос, но чтобы ответить на него, надо всё — таки вернуться к истокам. Талант – это древне греческая мера веса,  при помощи которой на древнем Востоке мерили ,в  том числе и серебро. Символом божественного дара Талант стал благодаря известной притче из  святого Евангелия.  У каждого из нас есть некий Талант, божественный дар,  ниспосланный небесами,  и дан он нам не просто так, а чтобы мы его «употребляли в дело».  Закопать же талант в землю, не употреблять и не развивать то, что дано при рождении, конечно же,  дело противоестественное.

«Можно ли приобрести талант путем упорного самосовершенствования? Можно ли обучить любого человека рисованию?»

Талант, всё таки, это символ уже однажды даденного небесами. Другое дело, что большинство из нас  его уже давно зарыло в землю и забыло об этом.  Талант в себе можно только открыть или вернее сказать «отрыть», как и открыть в своём сердце Будду. И здесь, конечно, нужно немалое усердие.

Исходя из этого, можно понять, что обучить можно только того, у кого есть намерение обучаться. А также намерение вернуться к своему естеству, открыть своё сердце искусству, отрыть свой талант и начать его употреблять в дело.  Продолжая цитировать христианских классиков, можно сказать «Никто не может очистить другого, каждый должен очиститься сам».

-Известный акварелист Сергей Андрияка говорил, что рисование делает человека зрячим. Что необходимо человеку, чтобы научиться видеть прекрасное?

— Я полностью согласен в этом с Сергеем Николаевичем.  Вообще, рисование может дать человеку значительно больше, чем он рассчитывает. Я часто цитирую здесь первый чжан Даосского священного трактата Дао Дэ Цзин «Дао выраженное словами, не есть настоящее Дао, имя выраженное словами – не есть постоянное имя. Безымянное – начало неба и земли, обладающее именем – мать десяти тысяч вещей».

Это лучшая инструкция для тех, кто хочет научиться живописи, художественному видению. Ведь называя объекты, которые мы видим – мы членим окружающий нас мир, тем самым убивая всю целостность. А нам нужно просто увидеть его таким, какой он есть здесь и сейчас, на какой-то момент забыть про имена и названия и воспринять окружающее, как группу пятен, это и есть суть «художественного восприятия» — «Отречься от имён, начать видеть целостно» . Этому мы тоже учимся на уроках живописи у-син и каллиграфии.  В китайской каллиграфии этот принцип воплощён, например, в том, что мы должны видеть в иероглифах не только линии, но и форму пустоты между ними.

— Что такое красота, по-вашему? Какую роль в вашей жизни играет красота? Способна ли она спасти мир, или это ее нужно спасать?

Очень интересный вопрос.  Для меня понятие красоты сопряжено с понятием «естественности», «изначальности». И, пожалуй, мой вкус здесь «сильно испорчен» дальневосточной эстетикой поиска прекрасного в естестве необработанного куска дерева «Пу».

В другом, уже цитируемом выше, трактате Дао Дэ Цзин написано.  «Когда в Поднебесной узнали что такое красота, сразу появилось и безобразное».   В даосском трактате Чжуан цзы эта мысль развита. Приведём один фрагмент: «Столетнее дерево срубили, сделали из его ствола жертвенную чашу и украсили её чёрным и жёлтым узором, а обрубки выбросили в канаву. Сопоставим сосуд и обрубки в канаве и мы увидим сколь велика разница между красотой и уродством, но и сосуд и обрубки утратили природу дерева».      

Это про то, как мы членим мир на хорошее и плохое и потом сразу начинаем отрицать одно и стремиться к другому, спасать ту же красоту, избегать уродства, или ждать пока красота спасёт этот расчленённый нашим сознанием мир. Мне кажется, что вся красота, рождённая в сравнении с уродством – немного искусственна.  Истинную красоту несёт в себе естество, а оно просто есть, живёт своей жизнью, уже вечность и будет жить благостно ещё столько же. Всё что мы можем сделать здесь – это выйти на тот уровень сознания, который даёт нам возможность это видеть.  Красота нетронутой природы, вот что я ценю превыше всего, вот что гармонизирует меня и наполняет чувством спокойствия и благости.

-Какие человеческие качества важнее всего при создании произведения искусства?

Как мне видится, наиболее всего важна искренность в отношениях с внешним миром и живой интерес к окружающей реальности. Чем сильнее у человека желание казаться кем-то и чем более он замкнут на своих представлениях  о себе и о мире, тем искусственнее выглядят его работы.

-Является ли искусство инструментом познания мира? Каким выглядит мир с вершины вашей творческой деятельности?

Да, для меня искусство является инструментом познания мира, особенно это касается живописи у-син, апеллирующей к таким базовым вселенским понятиям, как «стихии».  Китайская каллиграфия так же для меня несёт в себе большой познавательный ресурс, ведь это мост, который соединяет нас с такой архетипической древностью, почти с неолитом. И при помощи каллиграфии вы сможете почувствовать, как и чем люди жили тогда, ещё в двух -трёх шагах от естества.   По второй части вопроса хочется сказать, что не чувствую, что дошёл до вершины, кажется будто совсем ещё у подножья и идти ещё десятки лет, и мир выглядит большим неизведанным, полным феноменов и открытий.

— Мне кажется, в каждом своем произведении, будь то портрет, пейзаж или натюрморт, художник изображает исключительно себя. Любые художественные произведения есть отражение внутреннего мира художника? Что нужно делать, чтобы изменить его?

Действительно, ваше высказывание справедливо для большинства наших современников. Но всё- таки стоит понимать, что это так лишь на ранних степенях развития сознания художника.  Увы, и я не сильно ушёл вперёд от этой стадии. Но истинный художник – тот, кто похоронил себя, забыл своё имя, растворил эго в безбрежном океане, развязал все узлы и привязки и просто странствует в беспредельном, являясь лишь проводником между небом и землёй.  Недаром, во всех древних обществах искусство было лишь атрибутом религиозного культа. И Великие мастера  древности не заботились о своём стиле и о громком имени, а лишь  о том, чтобы делать хорошие проводники, связывающие нас с  миром сакрального. А что нужно делать, чтобы этого достичь? Прежде всего, снизить ценность собственного «Я».

-На нашем сайте собрались люди, которые ищут самовыражения с помощью живописи. Но настоящее творчество невозможно без вдохновения. Как не утерять вдохновения, в чём секрет? И что бы Вы хотели сказать человеку, собирающемуся стать художником?

Да, Вы правы, очень важно не потерять искру вдохновения.  Для художника  это витально.  Есть прекрасная притча древнекитайского мудреца Ле Цзы об этом.

«Один человек, живший у моря, любил чаек. Каждое утро он уходил на морской берег плавать вместе с чайками, и к нему слеталось такое множество птиц, что всех и не сосчитать. Однажды его отец сказал ему: — Я слышал, к тебе слетаются все чайки на море. Поймай мне несколько — я тоже хочу поиграть с ними. Когда на следующее утро тот человек пришел к морю, чайки кружились над ним, но не опускались низко. Вот почему говорят: «Предел речи — отсутствие речей. Предел деяния — отсутствие деяний». Знание, доступное всем,  — поверхностно».